превосходство, будет с треском проиграна.
— Это всё? — уточнил капитан, после чего кхекнул и залпом выпил второй стакан абсента.
— Пока что всё, — кивнула Жанна.
— Октябрь, значит… — произнёс де Бодрикур. — Хорошо… У вас есть средства, чтобы вернуться домой, а потом явиться обратно по первому вызову?
— Да, — подтвердила Жанна.
— Ы-хы-м, — глубокомысленно изрёк де Бодрикур. — Как только эти «пророчества», точнее ЕСЛИ эти «пророчества» исполнятся, я сразу же пошлю за вами своего оруженосца. Не хочу заглядывать слишком далеко, но если всё это правда, то… впрочем, рано говорить об этом. Кстати, ты ведь Пьер, Жаков сын? Из Домреми, ведь так?
— Да, господин, — ответил Пьер.
— Я видел тебя на ярмарке в прошлом году, да-да, — припомнил де Бодрикур. — Ты ещё сватался к Елене, дочери нашего тавернщика…
— Было дело, господин, — ответил Пьер, потупив взор.
— Ну ничего, повезёт в другой раз и с другой, — усмехнулся капитан. — Можете идти, а у меня дела городской важности.
Королевство Франция, деревня Домреми, 3 апреля 1428 года
В Вокулере они пробыли ещё два дня, нанимая каменщиков и плотников, покупая съестные припасы и необходимые стройматериалы.
Всё это встало в один турский ливр, что считалось небольшой переплатой за подобный объём услуг, но Жанна платила за срочность.
Помимо бытовых дел, она также отписала письмо дофину Карлу. В нём она описывала свою миссию, а также действия, которые собиралась совершить во благо Франции.
Обратно в родную деревню они прибыли сопровождая три тяжёлых телеги с грузами.
Жанна встретила на улице возле дома проходящего мимо брата Адриана, который кивнул ей в знак приветствия.
— Наконец-то! — отец встретил её во дворе их достойно смотрящегося на фоне остальных дома[22]. — Что выездили? Всё отменяется?
Он колол дрова, но отложил топор сразу же, как увидел дочь с сыновьями.
— Ничего не отменяется, — ответила Жанна, обняв отца. — Просто появилась дополнительная пауза до февраля следующего года.
— Поедешь в монастырь? — недовольно спросил Жак Дарк.
— Мне там пока что делать нечего, — покачала головой Жанна. — К тому же, есть дела здесь.
— А что за грузы? — заинтересовался отец, увидев телеги с наёмными возничими.
— Будем улучшать дом и заготавливать припасы, — сказала Жанна. — Мама разве не говорила?
— Говорила, но я думал, что это случится как-нибудь потом, — произнёс отец обескураженно. — Тем более, что подпол уже сделали…
За это время, в течение трёх месяцев их совместными усилиями был вырыт подпол, который затем усилили каменной кладкой и оборудовали нужной мебелью: деревянными стеллажами для продуктов, а также специальным ледником.
Лёд предстояло накопить зимой, но перед этим, до наступления холодов, мастера должны будут расширить подвал на ещё одну комнату, где будет храниться оружие и экипировка.
Исходя из научного труда, который Жанна читала в параллельном мире, на Домреми в будущем будет совершён налёт, поэтому нужно было обезопасить родителей и братьев с сестрой.
А ещё каменщики и плотники соорудят на заднем дворе тренажёры для конных тренировок.
Братьев она за это время слегка натренировала. Поначалу они выёживались, считая, что девочка неспособна их чему-либо научить, но после серии показательных поединков, представляющих из себя избиение палкой троих сельских увальней, они были вынуждены внимать её урокам и старательно тренироваться.
И нет, она не уступала им в физической силе, более того, заметно превосходила, это буквально бросалось в глаза. Мастерство владения мечом и рукопашным боем — это не всё, что нужно для победы в поединке, физическая сила тоже имеет чуть ли не решающее значение и у Жанны с этим всё в полном порядке. Ибо тренировки, коим она подвергалась, имели под собой полноценную научную основу, с учётом её базовых показателей.
Арким как-то называл их монастырь монастырём культуриста Качкудрия. Жанна не до конца понимала вложенный в эти слова смысл, хотя догадывалась, что этот едкий меч таким образом шутил о чём-то ему одному понятном.
Братья, которым уже не стать мастерами меча, по крайней мере научились за это время держать меч правильно и правильно бить им по противнику. Впрочем, в современных битвах только это и требуется.
В целом, как могла заметить Жанна, аристократы не слишком заморачиваются с фехтованием, так как оно в строевом бою особо-то не нужно. При схождении двух противоборствующих масс надо бить почаще, посильнее да поточнее, этого достаточно для того, чтобы прослыть хорошим воином.
Фехтование, коему обучили Жанну монахи, нужно для индивидуальных схваток, которые во время больших битв практически не происходят. Это предопределило печальную участь фехтования как дисциплины, которую изучают в городах. Аристократы у себя в феодах обычно ограничиваются частым избиением манекенов тренировочными мечами, чтобы развить нужные рефлексы и накачать мышцы для продолжительной зарубы, а вот изящные способы по убиению противника хитрыми ударами изучают далеко не все.
Арким же дал Жанне настоящую мастерскую подготовку, поэтому нет в этом мире никого, кого она не сможет удивить ловким ударом. Хотя она давала себе отчёт, что без Аркима её способности куда хуже, чем с ним. Он мало того, что отличный по балансу меч, так ещё и острый как бритва. И прочнее любой из сталей.
— Разобрали мечи и встали на положенные места, — распорядилась Жанна, когда они разобрались с грузами и расплатились с возничими.
Королевство Франция, деревня Домреми, 20 февраля 1429 года
— Крепче щит держи! — выкрикнула Жанна, едущая на лошади с копьём на перевес.
Удар.
Пьер отлетел в заранее приготовленную солому, поэтому почти не пострадал.
Они отрабатывали методы противодействия противнику на лошади, что может случиться в пылу любой битвы.
Пьер отряхнулся от соломы и посмотрел на отчаянно бьющихся друг против друга Жана и Жакмена, облачённых в специальную защитную экипировку.
Экипировка представляла из себя заказанную у местного кузнеца тонкую медную кирасу, медный же шлем с решётчатым забралом, а также толстый поддоспешник.
В такой броне было жарко, тяжело, зато так быстрее сгонялся лишний жир, который они успели набрать за декабрь-январь.
Братья были неплохо подготовлены, ведь Жанна привлекала братьев-монахов для консультаций по их тренировкам. Монахам было особо нечего делать